— Арес? — невольно вырвалось у меня. Я сильно сомневался, что мой друг захочет подобного. Уж очень он не любил рамки и ограничения.

— Разумеется, ему понадобится помощь, и мы ее окажем. Ильдар вполне подойдет.

— Ильдар? Самедов?

— Он самый. Уверен, они отлично сработаются…

Вот в этом я очень сильно сомневался. Мне приходилось встречаться с Самедовым и то, что я о нем знал, говорило, что нет — проблемы у мужиков будут.

— Хотите, чтобы он шпионил?

— Не без этого, — без обиняков заявил Мансуров. — В вашем регионе крутятся большие деньги. Поставки должны работать без сбоя. Так что пока Арес будет набираться опыта, Ильдар его подстрахует.

Одним выстрелом старый хрен решал два вопрос: воплей недовольных не будет. Ведь территорию, по сути, делят двое. И претензий не будет. А во вторых — уверен, Самедов будет глазами и ушами генерала.

— У меня есть время подумать? — сдержанно спросил я.

— Только что вышло, сынок. Ты знаешь, что правильный ответ только один.

— Конечно, — оскалился я. — Согласиться.

— Добро пожаловать в “Империум”, - расплылся в довольной ухмылке Владлен Игоревич.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— 62 -

Олег вернулся мрачным и неразговорчивым, чем только сильнее напугал меня. Когда я все же не отстала от него с вопросами, сдался.

— Возможно, нам придется переехать.

— Куда? — растерялась я.

— В дом побольше. Мне предстоит сменить род деятельности.

— На какой? — тут же насторожилась.

— Буду простым бизнесменом, Маш. Или криминальный авторитет тебе больше по душе?

Я с облегчением вздохнула и обняла его.

— Мне так даже спокойнее будет, — призналась ему.

— Рад это слышать.

Мы уже собирались пойти наверх, но в дверь позвонили. Это было очень странно — ведь о гостях докладывали заранее. Олег напрягся. Арес давно заходил как к себе домой, а значит это был не он.

Звонок повторился, а когда Волков открыл дверь, я увидела Матвея. Точнее Руслана.

Он выглядел уже куда лучше. В клинике я однажды спросила про него у врача, помня, что он приехал вместе с нами. Но мне сказали, что парень ушел, едва ему зашили рану.

И вот сейчас он стоял и спокойно смотрел на нас.

— Поговорим? — спросил он, переведя взгляд на отца.

Олег поцеловал меня в лоб и шепнул, чтобы я шла наверх, а мужчины ушли в кабинет. И дверь заперли!

С того дня, как все произошло, мы с Волковым не говорили о его сыне. Лишь однажды он спросил почему я не рассказала про общение с ним. После чего мы… немного поссорились. А потом помирились. Больше я не рисковала его расспрашивать.

И сейчас там, за дверями, они возможно захотят свести счеты. А возможно договорятся.

Я не могла найти себе места и ходила туда-сюда по холлу. Наконец, дверь открылась, и вышел Руслан. Один.

Медленно, словно боясь спугнуть, он подошел ко мне.

— Здравствуй, Маша.

— Привет.

— Как ты?

— Спасибо, хорошо. Вы … поговорили?

— Это наше с ним дело, — довольно резко ответил парень. Неприятно резануло, но так было даже лучше. — Однако… Я хотел извиниться.

— За что?

— За то, что причинил тебе боль.

— Это в прошлом, — отстраненно ответила я. Сейчас я не злилась на него, отпустив прошлое, но и общаться было непросто. Понимала, что много лет его натаскивали, словно собаку, травили мыслями о том, что его родной отец отказался от него. Но все же…

— Я пришел попрощаться.

— Уезжаешь?

— Да.

— Куда?

— Вариантов много, — криво ухмыльнулся он. — Знаю, общаться со мной — последнее, что тебе хотелось. Но если вдруг когда-нибудь… Тебе понадобится помощь — мой номер телефона у тебя есть.

— Разве он настоящий? — нахмурилась я, не понимая к чему эти благородные жесты.

— Для тебя — да. Ты достойна лучшего. И если отец — твой выбор…. Будь счастлива.

Мне не нравился его покровительственный тон — словно он позволял мне это, и я не удержалась скривилась.

Заметив это, Руслан печально покачал головой.

— Я не жду твоего прощения или понимания. Но знай, что я всегда приду на помощь, если попросишь. Прощай, Маша.

— Прощай… — эхом откликнулась я.

Он развернулся и направился к выходу. Но уже у самых дверей вдруг замер и обернулся.

— Он любит тебя. Береги его.

А затем ушел. А я так и стояла, пытаясь понять свои чувства. Я не была наивной и понимала — отец и сын не смогут забыть, как были по разные стороны, как чуть не убили друг друга, как ненавидели… Но мне не хотелось бы, чтобы Олег мучился чувством вины и дальше.

Зайдя в кабинет, увидела его стоящим у окна. Он смотрел вслед сыну, которого столько лет считал погибшим. Подошла и молча обняла его сзади. Волков положил ладони поверх моих.

— Вы поговорили? — повторила свой вопрос.

— С трудом.

— Ты не виноват, Олег.

— Знаю. Но не могу перестать об этом думать. Из-за меня мой сын жил ненавистью всю жизнь, не знал матери… Но в тот момент, когда он тебя… Я готов был убить его, если бы мог.

— Он мне помог и спас, — напомнила на всякий случай.

— Знаю. Но все равно не могу забыть его действий. И пока не знаю как с этим жить…

Я знала, что никакие слова не переубедят этого упрямца — только время. Поэтому просто обняла покрепче. Все, что я могла — быть рядом.

Жизнь понемногу вошла в колею. Чтобы окончательно оставить прошлое позади, Олег предложил выбрать новый дом. Дело это оказалось хлопотное и непростое. Тем более, что я стала стремительно набирать вес и уставала куда быстрее. К Димке мы все же слетали. Вместе.

С Олегом они удивительно быстро поладили.

— Мне нравится дядя Олег, — заявил брат. — Он ведь теперь твой муж? — Я так опешила от его вопроса, что не знала что ответить. Зато заметила помрачневший взгляд Волкова. Видимо вопрос брака для него до сих пор — табу. Расстраивало ли меня это? Отчасти. Но все скупые слова любви с лихвой компенсировали этот недостаток.

Дима наотрез отказался возвращаться домой посреди учебного года, упросив меня разрешить закончить класс здесь, в семье русских эмигрантов — Риты и Константина, давних друзей Олега. А еще он до безумия увлекся военной тематикой, и когда Олег обмолвился, что у нас в городе есть неплохой военный лицей, тут же загорелся идеей поступить туда.

Улетать было грустно. И только счастливое лицо брата помогло смириться с этим решением — оставить его еще на несколько месяцев вдали от себя. Кстати новость о том, что наша мама уехала и я не знала когда вернется, он воспринял довольно спокойно. Лишь обронил не по-детски понимающе:

— Она меня так и не полюбила, да?

По возвращении я полностью погрузилась в мир беременных мамаш. Читала, ходила на курсы, чтобы узнавать все до мелочей. Арес, который занял должность Олега, ходил постоянно взвинченный, по-прежнему заезжая, когда вздумается. Пока однажды не заявился с молодой особой, чем несказанно удивил и меня, и Олега. Кажется, они даже поругались из-за этого.

Впрочем, это отдельная история — как этот неисправимый адреналинщик обрел свое личное счастье…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Брат Олега долгое время был в вынужденной командировке, куда его отправил Волков. И когда Паша заявился в гости, я снова услышала то, что не стоило. Оказалось, что именно Князь пытался успеть вывести Марину с сыном из того дома много лет назад. Пытался, но не смог. И из чувства вины присматривал за мной, надеясь втереться в доверие. Отношения между братьями были натянутые — Волков не любил говорить о Паше, называя того пустоголовым и недальновидным. Но при этом бизнес они продолжали вести. А значит Олег ему все же доверял. Да и домой к нам тоже допускал. Меня уже не так напрягали его шуточки. В том числе и о том, чтобы выбрать его крестным нашему ребенку. Волков, понятное дело, осаживал его. Но я чувствовала, что настоящей вражды между ними все-таки не было.