Как мне позвонил Ахмет и гадко смеялся, с диким наслаждением заверяя, что я заплачу. А я… отмахнулся. Потому что был уверен в своих людях. Потому что поверил тому, кто предал.

Потому что был слишком беспечен…

Как раздался звонок от соседей с новостью о случившемся, как несся словно сумасшедший и рыдал, возле останков, что с трудом удалось достать из-под завалов дома. Как Арес пытался удержать меня от того, чтобы вырвать глотку Ахмету…

Каждую гребаную минуту того дня я прокручивал в памяти, отдавая дань памяти моей семье. Тем, кто поверил мне, доверился, и кого я подвел…

Алкогольный угар становился все сильнее — перед глазами начало плыть, когда на пороге кто-то появился. Даже не понял сразу кто это.

— Пошел вон, — рявкнул, уверенный, что кто-то из прислуги или охраны так не вовремя нарушили мое одиночество.

Но силуэт не двигался. И злость все сильнее раззадоривала — какого черта меня не слушали в собственном доме?! Поднялся на ноги, пошатываясь, и замер.

Потому что это была она… Маша…

Она смотрела на меня с каким-то осуждением и в то же время пониманием… Блядская жалость! Нахер мне это?!

— Зачем пришла? — довольно грубо спросил я, сверля ее тяжелым взглядом.

— Тебе лучше пойти спать, — тихо сказала она. — И хватит пить…

Прищурился, пытаясь понять — не чудится ли это? Может сознание играло со мной в поддавки?

— Сам разберусь. Уходи.

— Олег, ты…

— Уходи! — прикрикнул, отворачиваясь. Было больно смотреть на нее. Злился, но сдержать эмоции не выходило. Не должна она была видеть меня такого — разбитого, оголенного, слабого… — Уходи…

Прошла минута, может две, прежде чем я почувствовал ее руки на своих плечах.

— Пошли со мной, — попросила она.

Словно ножом по сердцу. Что ж ты такая непонятливая-то?!

— Уходи, Маша. Сейчас из меня не лучший собеседник. Завтра поговорим.

— А если не уйду? — спросила она, заглядывая в мои глаза.

— Значит уйду я, — принял решение, обходя девушку. Но та упрямо цеплялась за мои руки.

— Олег, я же вижу тебе плохо.

— Да, мне плохо. И тебе лучше уйти сейчас, чтобы…

— Тебе просто больно, — с каким-то пониманием произнесла она, увлекая меня на диван. И я пошел за ней, как привязанный.

Черт, да я готов был продать все, что есть — лишь бы она не уходила. Прогонял сам, а в душе молился, чтобы осталась, чтобы не оттолкнула…

Положила к себе на колени мою голову и едва ощутимо провела по волосам.

— Мне жаль, Олег, что с твоей семьей приключилось такое несчастье. Но алкоголь — не выход.

— Пришла меня пожалеть? — оскалился, в то же время млея от ее прикосновений. Она замерла.

— Жалость и сочувствие не одно и то же.

— Мне так больно, Маш, — прошептал спустя целую вечность. — Ведь это я их убил. Их кровь — на моих руках.

— Ты не мог знать всего наперед.

— Я должен был… должен…

Удержал ее ладонь, приложил к губам.

— Должен был уберечь и не смог…

— Ты сильный, Олег, ты справишься.

— Не уходи, — попросил я, не особо надеясь на согласие. — Просто побудь рядом.

— Ты только что прогонял меня, — усмехнулась она.

— Я был дурак…

Сознание мерно уплывало, но ощущение ее рук не пропадало. И мне было немного легче. Впервые мою боль кто-то разделил со мной…

— 52 -

Решение прийти к Олегу далось мне нелегко. Но я не пожалела. Да, я видела его подстреленным, когда он не корчил из себя непробиваемого мужчину. Но впервые он был обнажен внутренне — его боль, тоска и чувство вины съедали изнутри. Глупо было ждать, что он легко примет помощь. Да и зачем это было мне вообще? Но я не смогла остаться в стороне. А когда осталась с ним на ночь — на диване, в неудобной позе, поняла, что поступила правильно. Впервые Волков был уязвимым. Я не могла представить каково это — столько лет жить с чувством вины за гибель близких. И неуместная ревность и обида отошли на второй план. Да, я еще наверное злилась, но увидев его… Поняла, что Олег сам себя наказывал куда хуже моих претензий и недовольств.

Проснулась утром в своей постели. Одна. Но по смятой подушке рядом, что еще хранила запах Волкова, поняла, что он был здесь.

Передо мной снова встал выбор что делать дальше — принять все, как есть, или продолжать негласную войну. Вчера я увидела в нем живого человека со своей болью, со своим прошлым. И оказалась не готова обвинять такого его. Но теперь нужно было встретиться и… поговорить?

Вот только я боялась, что после того, что я вчера увидела, мужчина не захочет со мной общаться. Ведь мужики же не любят, когда видят их слабости? А уж Волков так вообще на сочувствие реагировал всегда довольно резко.

Но все решилось без меня — пока принимала душ, Олег пришел сам. Я даже растерялась, увидев его в комнате. Молчала, не зная как начать разговор — его взгляд был спокойным и уверенным, но по нему сложно было понять в каком настроении мужчина.

— Спасибо, что осталась вчера, — наконец, произнес он, когда молчание затянулось.

— Мне было несложно, — неловко ответила я.

— Тебе не стоило этого видеть, — он отвел взгляд, а я раздосадованно фыркнула. Значит все-таки была права. — Но я не жалею. Я говорил, что не стану тебе врать — так что бессмысленно скрывать насколько сложно бывает мне раз в году. Нам предстоит жить вместе, и лучше тебе знать, что этот день я… В общем, стараюсь проводить в одиночестве.

— То есть предлагаешь мне обвести дату кружочком и удаляться из дома на эти сутки? — разозлилась я. — А когда ребенок подрастет, что я ему буду говорить?‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Олег растерянно взглянул на меня. А затем снова стал собранным.

— Думаю, достойный повод найдем, чтобы не травмировать его психику.

— Ты думаешь, что ты меня вчера травмировал? — дошло до меня.

— Это моя проблема, и тебе нет нужды тратить на это время и…

— Точно ты сказал вчера. Ты — дурак.

Волков нахмурился.

— Ну-ка повтори.

— Дурак. Как ты хочешь строить отношения, если собираешься отгораживаться каждый раз, когда тебе нужна помощь?

— Ну, ты же ты отгораживаешься, — пожал он плечами. — И не надо жертв, Маша. Я помню твою реакцию на то, что я тебе рассказал. Ты не обязана наступать себе на горло, чтобы пожалеть меня. Я сам разберусь.

— То есть это все? Все твои слова о том, чтобы довериться и сделать шаг вперед, дать нам шанс — это чушь?

Олег молчал. Непробиваемый, недоступный и настоящий. Да, после увиденного я поняла что он — тоже живой человек.

— Ладно, — вздохнула я. — Забудь. Все равно ты сделаешь как решишь сам.

— Чего ты от меня хочешь?! — не выдержал он. — Что? Я не могу отмотать время назад, не могу изменить свое прошлое, но и жалеть о том, что встретил тебя тоже не буду. Эгоистично? ДА! Но я рад, что у нас будет ребенок. Потому что хочу его. Точка.

— А я? Что будет между нами?

— Только то, что выберешь ты. Я приму любое твое решение.

Его непробиваемость злила все сильнее.

— И что, если я выберу общение только по поводу ребенка, то и мужика себе найти позволишь?

Взгляд у него тут же потемнел, а руки сжались в кулаки. О, да. Волков был зол. Таким я его уже видела. Но я знала, что вреда он мне не причинит. Даже в таком состоянии.

— Даже не думай!

— Ну ты же примешь любое мое решение, — развела руками. — А я — девочка взрослая. У меня есть потребности…

— Ты беременна! — рыкнул он.

— Допустим. Хотя это не мешало тебе меня трахать. Но я рожу, и после… — многозначительно добавила я, внимательно следя за его реакцией.

— Всегда можешь обратиться ко мне за помощью, — сквозь зубы процедил Олег. — Снять напряжение, так сказать.

— Так ты же дал мне выбор. И вот предположим, что мой выбор — не ты.